Весь мир – не только театр и подъезд, но еще и сумасшедший дом. Такая метафора бытия становится знакома человеку с ранних лет. Образ дурдома постоянно присутствует в разговорах взрослых: «Псих что ли?», «Тебе в дурку пора» и тому подобное. Дурдом где-то рядом и физически. В него регулярно увозят соседей и родственников с «белочкой» и шизофренией. Они бывают там чаще, чем в тюрьме или на кладбище в гробу. Тем более, что, визит в психбольницу иногда позволяет избежать отправки в ту же тюрьму или в армию.
Близость сумасшедшего дома, мысль о неизбежности попадания в него несколько портит счастливое детство, и без того наполненное множеством страхов и переживаний по пустякам. Постепенно привыкаешь чувствовать за спиной не только ангела, но и санитара со смирительной рубашкой. Социокультурное пространство исподволь навязывает доктрину, что все там будем. Поэтому не стоит волноваться.
Немалый вклад в гармонизацию отношений со стационарной психиатрией вносят литература и искусство. Творческими людьми создан ряд выдающихся произведений о пребывании в сумасшедших домах (где, собственно, многим авторам и место). Я решил перечислить работы, которые врезались в память и повлияли на мироощущение. Иногда значительно.
Сразу вспоминается «Палата №6» Антона Павловича Чехова. Какой-то подлец включил ее в школьную программу Министерства образования СССР. И мы, полные жизни и надежд старшеклассники, вынуждены были читать и разбирать этот депрессивный трэш. У Чехова есть хорошие юморески раннего периода - про лошадиную фамилию и про «подъезжая к станции, у меня слетела шляпа». Они не могут нанести урон подростковой аудитории. Но поставить в программу надо было «Палату №6».
(Потом еще выпустили на ЦТ унылый телеспектакль по «Палате».)
К счастью, на экранах кинотеатров и телевизоров уже шла «Кавказская пленница», предлагавшая оптимистическую версию сумасшедшего дома: из него можно было сбежать! Авторы, сами того не подозревая, дают бой карательной психиатрии, широко развернувшейся при Лёне Брежневе уже в 70-е.
Кадр из фильма "Кавказская пленница".
Следующий дурдом – американский. В перестройку журнал «Новый мир» печатает роман Кена Кизи «Над кукушкиным гнездом». Книга показывает, что и в Америке не все гладко. Роман успешно конкурирует с мемуарами о сталинских бесчинствах. Мощный переворот сознания, интеллигенция гудит… Спустя несколько месяцев на экраны выходит экранизация Милоша Формана. Выглядело как маркетинговый ход. На самом деле «Кукушка» Формана добиралась до советских кинотеатров 13 лет. И это еще Советский Союз продемонстрировал новые стандарты оперативности: книгу Кизи напечатали в СССР через 25 лет после ее выхода в USA.
Несмотря на игру Николсона, фильм не дотягивает до первоисточника – попробуй такое воплоти. Но людям с повышенными духовными запросами романа вполне достаточно.
Кадр из фильма "Пролетая над гнездом кукушки".
Далее помню поход бывшей студенческой компанией на спектакль «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора». Пьесу Венедикта Ерофеева поставил в Киеве театр «Гротеск» - один из театров, массово расплодившихся в ходе кооперативного движения. Спектакль шел в клубе метрополитена на улице Прорезной. Герои, пациенты психбольницы, философствуют, а затем умирают, опившись метилового спирта (метиловым спиртом?). Веселую, несмотря на финал, постановку тащил на себе крупный артист Анатолий Зиновенко (а вообще в «Гротеске», как пишет интернет, играли будущие звезды экрана: Виктор Андриенко, Валерий Чигляев и Анатолий Дяченко).
В Киеве тогда было трудно с алкоголем. Но мы достали несколько чекушек водки и выпили их после спектакля на скамейке, там, где сейчас памятник Паниковскому, за здоровье исполнителей и автора. Ерофеев, впрочем, уже скончался.
После пришлось ознакомиться с фильмом Андрея Кончаловского. «Дом дураков». Фестивальной лентой, притороченной к чеченской теме. Фильм показали на закрытии КФ «Молодость» во дворце «Украина». По какой-то семейной причине пришлось уйти с середины сеанса. Досмотреть не пытался. Большинство фильмов Кончаловского вызывают ощущение причастности к чему-то предосудительному. Это режиссер, который имхо некогда подписал с чертями контракт, отказавшись от гуманизма в обмен на венецианские призы. Посмотрев его кино, даже спустя годы можно проснуться с мыслью «Зачем я это сделал?»
Кадр из фильма "Дом дураков".
Когда основные шедевры о психбольницах закончились, они вошли в реальную жизнь, грубо заполнив закоулки души, отведенные для вымыслов и фантазий. Среди родных и знакомых как-то разом обнаружилось немало людей с отклонениями. Они требовали ухода и изоляции. Тех, кого упекли, я в меру отзывчивости навещал, глядя в чеховские рожи санитаров. Не то, чтобы я разрывался между Павловкой и Глевахой, но освоил оба направления.
Фильмов и книг о дурдомах больше не хотелось. И, конечно же, сегодня, когда психи, реальные и мнимые, оставили предостаточно меток в памяти, мне попалась настоящая жемчужина: эпохальная перестроечная трагикомедия «Улыбка» режиссера Сергея Попова.
Картина о сумасшедшем доме поставлена в 1991 году на «Ленфильме». В выходных данных идеально все:
-год выпуска, когда сверхдержава достигла уровня пресловутой палаты номер шесть и готовилась разделиться на районные диспансеры.
--киностудия и сам город Ленина: колыбель абсурда, надежный приют для психов и извращенцев, людей креативных, пусть и без серотонина.
Фильм, скорее всего, гениальный. Во всяком случае, он не устарел за тридцать лет. Посмотрев «Улыбку», жалеешь, что это случилось: повторного восторга испытать, увы, не удастся.
А режиссер Попов больше ничего полнометражного не снял, «растворившись» в фильмах Киры Муратовой (актер, сценарист). Часть которых, впрочем, отмечена печатью творческого безумия.